Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
«Дубинушка»
Русская народная рабочая песня
Русская народная рабочая песня
1. Лёгкая аранжировка для фортепиано, Александр Чернявский
2. Фантазия для фортепиано на тему песни «Аи, дубинушка, охни!», Александр Шефер
3. Классическая версия эпохи СССР для пения с фортепиано или фортепиано соло, музыкальная обработка И. Ильина, слова А. Богданова в позднейшей переработке А. Ольхина
2. Фантазия для фортепиано на тему песни «Аи, дубинушка, охни!», Александр Шефер
3. Классическая версия эпохи СССР для пения с фортепиано или фортепиано соло, музыкальная обработка И. Ильина, слова А. Богданова в позднейшей переработке А. Ольхина
«Дубинушка»
Лёгкая аранжировка
Александр Чернявский
Лёгкая аранжировка
Александр Чернявский
Петроград и Москва, издатель «Торговый дом Лемберг, Лекае и Компания» (№ Z. 7587)
Пьеса № 76 из серии «Васильки, выбор из новых и самых любимых пьес, арий и мелодий из опер, романсов и пр. в лёгкой аранжировке с точной аппликатурой А. Чернявского и др.»
Пьеса № 76 из серии «Васильки, выбор из новых и самых любимых пьес, арий и мелодий из опер, романсов и пр. в лёгкой аранжировке с точной аппликатурой А. Чернявского и др.»
Выпуск 1915—1917 гг.
«Аи, дубинушка, охни!»
Фантазия на тему русской песни
Александр Шефер
Фантазия на тему русской песни
Александр Шефер
Санкт-Петербург, издатель Матвей Бернард (№ М. 1064 Б.)
Пьеса из альбома «Русские песни, переложенные на фортепиано», премия (бесплатное приложение) к музыкальному журналу «Нувеллист» за 1892 год
Пьеса из альбома «Русские песни, переложенные на фортепиано», премия (бесплатное приложение) к музыкальному журналу «Нувеллист» за 1892 год
Выпуск 1892 г.
«Дубинушка»
Классическая версия для голоса с фортепиано или фортепиано соло
Обработка И. Ильина, слова А. Богданова в переработке А. Ольхина
Классическая версия для голоса с фортепиано или фортепиано соло
Обработка И. Ильина, слова А. Богданова в переработке А. Ольхина
Москва, издательство «Музыка» (№ 6139), пьеса из юбилейного альбома «Любимые песни Ильича [Владимира Ильича Ленина]» в честь 100-летия В. И. Ленина
Выпуск 1969 г.
См. также: «Русские песни» — альбом фантазий-транскрипций для фортепиано на народные темы (1892)
«Сама пойдёт!»
Два издания представляют фортепианные транскрипции знаменитой русской народной песни. «Дубинушка» — проявление «русского духа», с которым можно «свернуть все горы» на пути к цели. Название фантазии Александра Николаевича Шефера точно передаёт старинное народное произношение звуков припева: «Аи, дубинушка, охни!».
Во второй половине XIX века разными авторами были созданы новые литературно-художественные тексты (отличающиеся от первоначальных народных вариантов), — в таком виде это уже образцы концертного исполнения песни; так её пел (в одной из версий) Фёдор Шаляпин. В предреволюционные годы (1905—1917) «Дубинушка» воспринималась как бунтарский призыв к борьбе за свободу народа и свержению самодержавия; она была одной из любимых песен В. И. Ленина — основателя и первого руководителя СССР.
Во второй половине XIX века разными авторами были созданы новые литературно-художественные тексты (отличающиеся от первоначальных народных вариантов), — в таком виде это уже образцы концертного исполнения песни; так её пел (в одной из версий) Фёдор Шаляпин. В предреволюционные годы (1905—1917) «Дубинушка» воспринималась как бунтарский призыв к борьбе за свободу народа и свержению самодержавия; она была одной из любимых песен В. И. Ленина — основателя и первого руководителя СССР.
Один из ранних вариантов «Дубинушки» сложился, очевидно, ещё в XVIII веке, когда команды артельщиков работали с копрами — механическими устройствами, вбивающими деревянные сваи в грунт при строительстве зданий, мостов, пристаней и т. д. Нужно было сообща верёвками с системой рычагов поднимать тяжёлую металлическую «бабу» («дубину»), которая затем, на время зависая, в свободном падении сама била по свае. В какой-то момент рабочие должны были отпускать верёвки, освобождая движение «бабы» вниз. «Дубинушка» была придумана «в такт» слаженной работе артельщиков, тем самым обеспечивая безопасность и чёткое выполнение технологического цикла. Для того, чтобы «поймать» определённый момент, был создан припев «Сама пойдёт, сама пойдёт» — сигнал для отпускания верёвок (иначе «баба—дубина» могла противовесом подкинуть кого-то вверх и покалечить).
В девятнадцатом веке с изобретением более совершенных механизмов (в которых освобождение «бабы» происходило автоматически) песня утратила своё изначальное «технологическое» значение, но традиционно осталась в рабочих артелях — в том числе и во многих других видах работы, где припев «сама пойдёт» уже не имел конкретного смыслового значения.
Величие «Дубинушки» проявляется ещё и в том, что песня (как рабочий процесс) как будто иносказательно изображает суть русского характера во время преодоления тяжёлых испытаний: сначала — период сомнений, изнурительного терпения, жертв и напряжения сил; затем — «момент истины» и душевного равновесия; и, наконец, — «падение (запуск) дубины» на врага, «сама пойдёт».
Максим Горький в одном из своих лучших классических романов «Фома Гордеев» (1899) красочно упоминает «Дубинушку». Очевидно, это описание реального исполнения знаменитой песни (с вариантом старинного народного текста), увиденного и услышанного писателем на Волге. Горький употребляет название с маленькой буквы, — это говорит о том, что для людей девятнадцатого века слово «дубинушка» означало не конкретную песню, а общий стиль (вид) многочисленных (как минимум, текстовых) вариантов артельных рабочих песен:
«С одной из пристаней давно уж разносилась по воздуху «дубинушка». Крючники работали какую-то работу, требовавшую быстрых движений, и подгоняли к ним запевку и припев.
В кабаках купцы большиеПью-ют наливочки густые, —
бойким речитативом рассказывал запевала. Артель дружно подхватывала:
Ой, да дубинушка, ухнем! И потом басы кидали в воздух твёрдые звуки:
Идёт, идёт... А тенора вторили им:
Идёт, идёт... Фома вслушался в песню и пошёл к ней на пристань. Там он увидал, что крючники, вытянувшись в две линии, выкатывают на верёвках из трюма парохода огромные бочки. Грязные, в красных рубахах с расстёгнутыми воротами, в рукавицах на руках, обнажённых по локоть, они стояли над трюмом и шутя, весело, дружно, в такт песне, дёргали верёвки. А из трюма выносился высокий, смеющийся голос невидимого запевалы:
А мужицкой нашей глоткеНе-е хватает вдоволь водки...
И артель громко и дружно, как одна большая грудь, вздыхала:
Э-эх, ду-убинушка, ухнем! Фоме было приятно смотреть на эту стройную, как музыка, работу. Чумазые лица крючников светились улыбками, работа была лёгкая, шла успешно, а запевала находился в ударе...»
(Максим Горький. «Фома Гордеев», из главы XII)
Дубинушка
Слова А. Богданова в позднейшей переработке А. Ольхина
Много песен слыхал я в родной стороне,
В них про радость, про горе мне пели.
Но из песен одна в память врезалась мне—
Это песня рабочей артели.
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зелёная, сама пойдёт!
Подёрнем, подёрнем
Да ухнем!
Англичанин-мудрец, чтоб работе помочь,
Изобрёл за машиной машину,
А наш русский мужик, коль работать невмочь,
Так затянет родную дубину.
Припев.
Тянем с лесом судно иль железо куём,
Иль в Сибири руду добываем,
С мукой, с болью в груди одну песню поём,
Про дубину мы в ней вспоминаем.
Припев.
В них про радость, про горе мне пели.
Но из песен одна в память врезалась мне—
Это песня рабочей артели.
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зелёная, сама пойдёт!
Подёрнем, подёрнем
Да ухнем!
Англичанин-мудрец, чтоб работе помочь,
Изобрёл за машиной машину,
А наш русский мужик, коль работать невмочь,
Так затянет родную дубину.
Припев.
Тянем с лесом судно иль железо куём,
Иль в Сибири руду добываем,
С мукой, с болью в груди одну песню поём,
Про дубину мы в ней вспоминаем.
Припев.
По дороге большой, по большой столбовой,
Что Владимирской сдревле зовётся,
Звон цепей раздаётся глухой, роковой,
И «Дубинушка» стройно несётся.
Припев.
И на Волге-реке, утопая в песке,
Мы ломаем и ноги и спину,
Надрываем там грудь, и, чтоб легче тянуть,
Мы поём про родную дубину.
Припев.
Но настанет пора, и проснётся народ,
Разогнёт он могучую спину,
И, стряхнув с плеч долой тяжкий гнёт вековой,
На врагов он поднимет дубину!
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зелёная, сама пойдёт!
Подёрнем, подёрнем
Да ухнем!
Что Владимирской сдревле зовётся,
Звон цепей раздаётся глухой, роковой,
И «Дубинушка» стройно несётся.
Припев.
И на Волге-реке, утопая в песке,
Мы ломаем и ноги и спину,
Надрываем там грудь, и, чтоб легче тянуть,
Мы поём про родную дубину.
Припев.
Но настанет пора, и проснётся народ,
Разогнёт он могучую спину,
И, стряхнув с плеч долой тяжкий гнёт вековой,
На врагов он поднимет дубину!
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зелёная, сама пойдёт!
Подёрнем, подёрнем
Да ухнем!